Искусство

Собственно, так его все и называли - "второй".

- "Второй", где Абдулаев? Его ищут!

- "Второй", инспектор идет. Объяви!

- "Второй", позови завхоза...

И так - целый день. Помощник дневального, живая рация...

Впрочем, раньше все было несколько иначе. На этом месте стоял профессиональный стукач, не гнушавшийся подложить в тумбочку чем-то неугодного человека "запрет" (т.е. вещь, запрещенную к хранению в лагере, типа заточки), а затем - подсказать инспектору, что надо "внимательно поискать".

Он ощущал себя кем-то вроде "начальника этажа", покрикивая и пиная безответных зэков. Ума заметить тонкую грань не хватило. Жесткая, короткая драка, ШИЗО, перевод в другой отряд.

И вот... Олег. Тихий, исполнительный, но категорически отказывающийся кем-то помыкать или кому-то что-то доносить. В один из дней вместе убираем снег. Разговорились.

Ему - тридцать. Наркоман "со стажем". СПИД уже несколько лет, но пока иммунитет еще держится, хотя на ногах постоянно выступают мокнущие язвы. До тюрьмы работал рубщиком мяса. Работа нравилась, зарабатывал прилично. Мог позволить себе покупать наркотики.

Доза выросла. Пришлось перейти на худшее качество. Когда "взяли" - из-за количества сразу вменили "хранение". Сильно били. Продавца не сдал. Срок.

У гражданской жены - тоже СПИД. Она сирота. У него - одна мама. Зарабатывала неплохо. Хватало. Сейчас мама приболела. С деньгами стало плоховато. Живут вместе с его женой. Жена весит 45 кг при росте 170 см. Страшно боится, что не дождется.

На вопрос, почему не принимает лекарства, - Олег усмехается беззубым ртом.

- Лекарства, если начинаешь, то надо принимать постоянно. Иначе только хуже будет. А бесплатные - полгода есть, полгода - нет. Купить мои себе позволить не могут, очень дорого. Вот выйду...

И совсем тихо:

- Если она доживет...

- Как же так, Олег, зачем ты себе жизнь спалил? Почему не бросил наркоту?

- Бросал, и не раз, а потом приходили приятели, и все начиналось снова... Сил уже нет. Выйду - надо уезжать. А куда? Как? Мама, жена...